<<<   БИБЛИОТЕКА   >>>


А.П. Лопухин. Толковая Библия. Книга пророка Ионы

ПОИСК ФОРУМ

 

Глава 1

1–2. Посольство пророка Ионы в Ниневию, 3. его попытка уклониться от этого посольства и 4–16. Наказание Божие за это.

1 И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: 

1. «И было» (vajehij) — так начинаются многие книги В. Зав. (Нав I:1; Руфь I:1; Суд I:1; 1 Цар I:1 и др.) и на основании такого начала неправильно делают предположение, будто книга пророка Ионы представляет собою не цельное произведение, а отрывок.

«…слово Господне» — обычное обозначение в Библии божественного откровения, сообщаемого именно пророкам (Ис II:1, LI:16; Иер I:1; II:1; VII:1; Иер I:3; Ос I:1; Соф I:1; Мих I:1; Агг I:3; Зах I:9; VII:7 и др.). Что касается формы этого откровения, то на нее в данном случае нет никаких указаний. По аналогии с другими местами Библии, в которых употребляется это выражение, можно представлять это слово простым внутренним влечением, которое человек сознает не как свое собственное, а как приходящее к нему извне, от высшей силы, именно от Бога. Если, таким образом, бывшее пророку Ионе откровение не сопровождалось никаким чрезвычайными знамениями, а происходило всецело внутри его, то станет удобопонятным, каким образом пророк решился ослушаться «слова Господня».

«…к Ионе, сыну Амитая» (слав. Амафии). Имя пророка — «Иона» (от глагола janah в страдат. значении — быть угнетаемым) по объяснению блаженного Иеронима означает существо угнетенное, стенящее, а затем стонущего голубя. Сыном Амитая он, несомненно, называется по отцу, а не в нарицательном смысле — «сын истины» (amitai с евр. знач. истина), как это объясняется раввинами (Д. Кимхи, И. Абарбаналем), чтобы подтвердить иудейское предание, отождествляющее Иову с сыном Сарептской вдовы, воскрешенным пророком Илией (3 Цар XVII:17–23).

2 встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня.

2. «Встань, иди в Ниневию…» Посольство еврейского пророка с проповедью в языческую Ниневию многим кажется событием беспримерным в истории еврейского профетизма, противоречащим самому назначению пророческого служения, учрежденного для охранения истинной религиозной жизни в одном еврейском народе, а потому даже невероятным. Нельзя отрицать, конечно, что ближайшая задача ветхозаветных пророков состояла в том, чтобы «быть стражами дома Израилева» (Иез III:17), но в соответствии с тем, что еврейский народ имел мировое назначение, и пророческое служение должно было осуществляться не национальные только, а и универсальные задачи. И мы можем указать не мало примеров того, что слово пророческое было обращено прямо к языческим народам и призывало их к исправлению и участию в спасении. (Ис ХIII–ХXIV; Иер XLVI–LI; Иез XXV–XXXII; Ам I:3–II:3). Если так, то в посольстве Ионы в Ниневию нет ничего странного, когда другие пророки пророчествовали об Египте, Едоме, Моаве, Сирии, Вавилоне и даже о той же самой Ниневии (Наум I–III гл.; Соф II:13–15).

«…проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня». Еврейское «ki», переведенное в этом стихе через «ибо» (слав. яко, лат. quia), чаще означает не причинную связь, а союз дополнительного предложения — «что». Переводя так в данном месте, мы получаем указание на содержание проповеди Ионы в Ниневии: проповедуй, что злодеяния дошли до Меня. Таким образом, проповедь Ионы в Ниневии должна была заключать в себе не одно только предсказание ее скорой гибели, как может показаться на основании III:4, а и обличение их злых дел, несомненно сопровождаемое призывом к покаянию, а следовательно, и спасению. Так свою миссию понял сам пророк Иона, почему и бежал от нее, чтобы не быть вестником спасения язычникам; равным образом и Иисус Христос указывает на покаяние и спасение Ниневитян, как на плод слова Ионы (Мф XII:42). Данное понимание подтверждает и употребленный здесь еврейский глагол «kara», означающий не предсказывать будущее, а проповедовать в широком смысле этого слова, провозглашать, обнародовать то, что повелел Бог.

3 И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня, и пришел в Иоппию, и нашел корабль, отправлявшийся в Фарсис, отдал плату за провоз и вошел в него, чтобы плыть с ними в Фарсис от лица Господа.

3. «И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня». Под Фарсисом, куда бежал Иона, нужно разуметь страну, населенную потомками Фарсиса, сына Иована (Быт X:11). Первоначально потомки Фарсиса поселились в Киликии, где построили город Тарс; однако в данном случае нужно разуметь не близкий к Палестине Тарс, а скорее далекую Испанию, главное место морской торговли финикиян (Ис ХXIII:1–14; Иер X:9), от имени которого корабли далекого плавания назывались Фарсийскими (Пс LXII:10; 3 Цар Х:22). Побуждением для Ионы бежать в Фарсис было несомненно то, что он хотел этим отклонить от себя посольство в Ниневию. Пример попытки уклониться от божественного посольства в истории ветхозаветных пророков — не единственный (Исх III:11; IV:10–13; Иер I:6), но он является особенным по своим мотивам и отчасти по форме (бегство). Пророк решил не идти в Ниневию потому, что не хотел ее спасения, не хотел, чтобы это спасение совершилось через него. «Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты — Бог благий и милосердый» (IV:2) говорил он в раздражении, тогда увидел, что Ниневия не погибла. Такие мысли и чувства достойны ли ветхозаветного пророка и мыслимы ли они, как черты характера посланника Божия? Чтобы правильно решить себе этот вопрос, нужно отрешиться от того предвзятого взгляда, по которому библейские священные лица для сохранения за ними ореола святости представляются нам в какой то духовной неподвижности. Нужно помнить что библейские святые — «подобострастные нам человецы», потому своей нравственной высоты они достигали не сразу, не без борьбы и мучений, не без зависимости от окружавших влияний времени и среды. И пророк Иона был человек своего времени и своего народа. Евреи же тогда вообще думали, что все язычники — враги Иеговы и заслуживают только Его гнева и наказания. Такое отношение к язычникам воспитывал в них отчасти сам закон в целях отвращения их от всего языческого. Вполне естественно, что и пророк Иона до своего призвания думал о язычниках так, как думали его соотечественники. Теперь, когда голос Божий внутри его призывал пророка идти с проповедью покаяния и спасения к ниневитянам, в душе его происходит глубокая борьба. Он должен был побороть в себе впитанный с рождения узкий религиозный национализм, по которому только евреи считались народом Божиим и усвоить противоположное воззрение, что у Бога милость для всех, что и язычники призваны и способны усвоить спасение Божие. Без проникновения этим убеждением пророк не мог идти на проповедь в Ниневию, его послушание Иегове не могло быть автоматическим. И вот пророк не скрывает от нас той человеческой слабости, какую он обнаруживает в этой душевной борьбе: без чрезвычайных знамений Божиих он не мог перевоспитать себя и потому решил «бежать в Фарсис от лица Господня». Такой способ уклонения от посольства Иона избрал вероятно потому, что полагал, что за пределами обетованной земли как места oсобенного присутствия Божия («лица Божия» ср. Быт IV:14, 16), он уже не будет слышать в себе призывающий его на проповедь язычникам голос.

Православная Церковь в своем песнопении дополняет сделанное замечание о мотивах бегства пророка Ионы тем, что пророк бежал «дабы пророчеству не солгатися» (канон Андрея Критского). Значит, пророк Иона не надеялся на искренность и прочность раскаяния язычников и думал, что, получит, спасение за мимолетное раскаяние, а затем, вернувшись снова к своим грехам, они будут смеяться над не исполнившимся над ними пророчеством, глумиться над бессилием еврейского Бога и оскорблять Его. Таким образом, бегство пророка было не сознательным противлением воле Божией, а обнаружение особой ревности о славе Иеговы перед язычниками.

«…пришел в Иоппию…» единственную у евреев гавань со времен Соломона. (О ней см. 3 Цар V:23; 2 Пар II:16; 1 Езд III:32; 1 Мак Х:76, XIV:5).

4 Но Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря, и корабль готов был разбиться.

4. «Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря…» Буря на Средиземном море и особенно у берегов иоппийской гавани — обыкновенное явление. По свидетельству Иосифа Флавия («Об иудейской войне» III, 9, 3) и новых путешественников (де-Сольси, Норова) рейд иоппийской гавани и вообще юго-восточный берег Средиземного моря подвержены действию ветров, поэтому здесь часто наблюдается волнение. Ввиду сказанного книге пророка Ионы часто делают упрек в избытке чудесности. Говорят, что самые естественные явления, как поднятие бури на море и ее прекращение (I:4, 15), поглощение человека большой рыбой (II:1), полуденный зной, жгучий ветер, червь, подтачивающий растения (IV:6–8), происходящие по естественным силам и законам природы, в ней представляются, как особенные действия Божии, совершающиеся по непосредственному велению Божию. Таким образом, для полной естественности явления необходимым считается устранить всякую мысль об участии в жизни природы Бога. Таково, несомненно, распространенное воззрение нашего времени, но не таково религиозное воззрение на мир. По нему все совершающееся в мире, по так называемым законам природы и ее силам, представляется вместе с тем делом Бога, правящего миром. Самые законы природы составляют не что-либо совершенно отдельное от воли Божией, а рассматриваются, как выражение воли Творца о природе. При таком понимании, нет ничего странного, что человек и естественные явления представляет совершающимися по воле Божией и умалчивает о законах природы, как причинах только посредствующих. В книге Ионы, как произведении имеющем религиозно-нравственное назначение, такое упоминание более чем уместно, (хотя в ней упоминаются и естественные факторы естественных явлений: ветер, производящий бурю, червь подтачивающий растения). На основании этого можно только отметить религиозность ее автора, а не упрекать в избытке чудесности и будто невероятности рассказа.

5 И устрашились корабельщики, и взывали каждый к своему богу, и стали бросать в море кладь с корабля, чтобы облегчить его от нее; Иона же спустился во внутренность корабля, лег и крепко заснул.

5. «И устрашились корабельщики и взывали каждый к своему Богу». Корабельщики — не случайные пассажиры корабля, а люди, у которых мореходство было промыслом, с евр. malahijm — гребцы, весельники. Они несомненно были язычники и происходили, вероятно, из финикийских приморских городов. В религии всех вообще приморских жителей видное место занимали боги моря и воды, к ним-то, естественно, корабельщики обращались с молитвой о спасении от бушующих волн. Наряду с этим, они не пренебрегали и естественными средствами спасения: «стали бросать в море кладь с корабля, чтобы облегчить его от нее».

«Иона же спустился во внутренность корабля, лег и крепко заснул». Странным представляется поведение пророка: в то время, когда другие на корабле в страхе за свою жизнь молятся о спасении, он идет в трюм и спокойно засыпает. Это произошло оттого, что автор текста в данном месте о последующем моменте сказал раньше предшествующего, употребил оборот usteron proteron, как и в 10 ст. и IV:5 ст. В действительности пророк Иона для отдыха пошел несомненно раньше, чем случилась буря. Утомленный происходившей в нем внутренней борьбой и, может быть, спешным путешествием в Иоппию, успокоившись принятым наконец решением, Иона «крепко заснул». Весь дальнейший рассказ книги до II гл. включительно некоторые толковники понимают, как бывшее пророку сновидение. Однако в тексте нет решительно никаких оснований для этого предположения и историческая достоверность рассказа II-ой гл. засвидетельствована не менее других частей книги. (См. об этом в Введении).

6 И пришел к нему начальник корабля и сказал ему: что ты спишь? встань, воззови к Богу твоему; может быть, Бог вспомнит о нас и мы не погибнем.

6. В этом стихе не должно смущать то обстоятельство, что кормчий-язычник обращается к иноверцу еврею с просьбой, чтобы он молился своему Богу, причем выражает надежду получить от Него спасение. Язычник-политеист наряду со своими богами признавал действительное существование и богов других народов. В частности, о случаях признания язычниками Иеговы, как Бога еврейского, Библия говорит не однократно (4 Цар ХVIII:25, 33–35; Езд I:2–3), то же самое мы имеем в данном месте.

7 И сказали друг другу: пойдем, бросим жребии, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда. И бросили жребии, и пал жребий на Иону.

7. И сказали друг другу: «пойдем, бросим жребий, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда» … В древнее время было распространенным мнением, что особенные чрезвычайные бедствия подвигают людей за какие-нибудь великие гpexи (Иов IV:8–11; XVIII:5–21). Разделяя это воззрение, корабельщики и решили, что великая буря постигла их за какой-либо чрезвычайный грех кого-либо из присутствовавших на корабле. Узнавать виновника бедствия они стали посредством жребия. Этот обычай существовал у многих народов древности, как языческих, так и у евреев, при этом те и другие верили, что не слепой случай решает дело, а Бог (или боги) владеет жребием (Нав VII:14; 1 Цар X:20–23; Деян I:26; Ciceron. De natura deorum, III:36). «И бросили жребий и жребий пал на Иону». Таким образом, книга пророка Ионы дает понять, что не только бросавшие верили, что жребием руководит Бог, но и в действительности было так.

8 Тогда сказали ему: скажи нам, за кого постигла нас эта беда? какое твое занятие, и откуда идешь ты? где твоя страна, и из какого ты народа?

8. Содержит в себе ряд вопросов, с которыми корабельщики обратились к Ионе, после того как жребий указал в нем виновника бедствия. Эти вопросы задавались вероятно с разных сторон и людьми взволнованными, поэтому в них нет строгой последовательности. Первого вопроса: «за кого беда сия?» в некоторых кодексах нет (Cod. 115), а в других (384) он стоит на поле; его следует понимать не как вопрос Ионе о каком-либо третьем лице, а в отношении к нему самому: кто ты такой, скажи? Следующие вопросы касаются происхождения пророка Ионы, его рода занятий и ближайших намерений (последнее ясно из добавления слав. текста: «камо идеши?») Во всем этом корабельщики думали найти что-либо позорящее Иону и объясняющее им, почему жребий пал на него.

9 И он сказал им: я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу.

9. «Я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу»… Нужно думать, что приведенные слова составляют только начало речи пророка на корабле, затем Иона чистосердечно рассказал о посольстве его в Ниневию и о бегстве от лица Иеговы, как это видно из 2-ой половины 10-го ст. Случившаяся буря и павший на него жребий должны были поразить пророка более, чем остальных на корабле, в них он видел знамения бесконечного величия Божия и своей неправоты; то и другое он искренно исповедует перед язычниками, для этих последних он прежде всего выясняет, что Бог евреев — есть Бог вселенной (небес, моря и суши), только усвоив эту идею, язычники могли понять и все остальное в его речи: какое касательство Иеговы до Ниневии и почему страшно ослушаться такого Бога.

10 И устрашились люди страхом великим и сказали ему: для чего ты это сделал? Ибо узнали эти люди, что он бежит от лица Господня, как он сам объявил им.

10. Передается впечатление корабельщиков от речи пророка. Они «устрашились страхом великим»… «ибо узнали, что он бежит от лица Господня», значит их страх был религиозным, перед Иеговою, они устрашились Его величия и могущества. Несомненно, корабельщики почувствовали также, что пред ними стоит не обыкновенный человек, а избранный Богом для получения откровения от Него, хотя и тяжко виновный перед Ним; это видно из всего дальнейшего отношения их к пророку Ионе (12–14 ст.).

11 И сказали ему: что сделать нам с тобою, чтобы море утихло для нас? Ибо море не переставало волноваться.

11. «И сказали ему, что сделать нам с тобой, чтобы море утихло для нас?» В обычном случае корабельщики, конечно, знали, как надо поступить с человеком, который вызвал гнев богов и навлек великое бедствие, но здесь случай был особенный. Перед ними стоял не великий грешник, а избранник Божий, правда возводивший на себя тяжкую вину пред Богом, но они ее едва ли ясно понимали (см. 14 ст.); наказавший их Бог Иегова так не похож на их языческих богов, что умилостивлять Его обычными в язычестве способами они не решались. Поэтому они обратились к пророку, чтобы он сам произнес суд над собою и указал способ умилостивления Иеговы.

12 Тогда он сказал им: возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря.

12. «Возьмите меня и бросьте меня в море… ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря». В этом ответе Ионы прежде всего видно глубокое сознание им своей вины перед Богом. В силу сознания своей чрезвычайной виновности он и хочет быть наказанным чрезвычайным образом, на какой указывали буря и жребий: «бросьте меня в море». Здесь нет ни малейшего бравирования своей жизнью, ни чрезвычайной гордости и самолюбия, по которым пророк будто бы хочет скорее умереть, чем идти против убеждения на проповедь к язычникам, и таким образом продолжает препираться с Иеговою «даже до смерти». Смерть в волнах моря представляется пророку Ионе единственным выходом, чтобы спасти ни в чем неповинных спутников по кораблю, за которых он, несомненно, страдал: «бросьте меня в море и море утихнет для вас». В этом случае пророком совершался подвиг высшей любви к людям (Ин XV:13) и его личность предстала пред нами во всей своей неизмеримой высоте.

13 Но эти люди начали усиленно грести, чтобы пристать к земле, но не могли, потому что море все продолжало бушевать против них.
14 Тогда воззвали они к Господу и сказали: молим Тебя, Господи, да не погибнем за душу человека сего, и да не вменишь нам кровь невинную; ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе!
15 И взяли Иону и бросили его в море, и утихло море от ярости своей.

13-15. Корабельщики не сразу исполнили приговор Ионы над собой. Сначала они старались использовать все средства, чтобы спасти пророка, высадив его на берег. Когда это не удалось, они, прежде чем бросить его в море, обратились с горячей молитвой к Иегове, чтобы Он не вменил им «невинной крови». Здесь обращает на себя внимание сочувствие бывших на корабле Ионе и их глубокая религиозность. Говорят, что в данном месте, как и далее в речи о ниневитянах (III:5–9), язычники в книге Ионы идеализированы. Что рассказывается о них и само по себе невероятно, и невероятно, чтобы это написал Иона или кто-нибудь из близких к нему по времени людей, ибо отрицательное отношение их к язычникам хорошо известно. Так на малом фундаменте строится большой вывод о неподлинности книги, её позднейшем происхождении и не историческом, а легендарном характере ее содержания. Правда, что невероятного в том, что язычники на корабле оказались не худыми людьми, способными выразить сочувствие человеку, который для спасения их решил пострадать один. Что невероятного и в том, что плавание по морю среди опасностей научило их молиться? Но вот указывают, что молились то они не только своим богам, а и Иегове, Богу еврейскому (14 ст.). Действительно, в употреблении имен Божьих писатель книги Ионы весьма точен: когда речь идет о Боге вообще, как Всемогущем Творце и Владыки всего, он употребляет имя Божие Элогим (I:5–6; III:5, 8, 10; IV:7–9), а когда говорится о Боге в Его отношении к пророку Ионе, как Бога еврейского народа, Он именуется Иеговою (I:1, 3–4, 9; II:1, 3; III:1, 3; IV:4, 6, 10). Поэтому в 14 ст., где стоит Иегова, нужно так и понимать, что корабельные люди молились Богу еврейскому, Богу Иониному, потому что просили не вменить им смерти Ионы, пророка Иеговы, и странно если бы они об этом просили своих богов. Если же в рассматриваемом месте нет невероятной идеализации, а только правда о язычниках, то такую правду Иона вполне мог написать, ибо он не боялся говорить ее даже ввиду смерти (12 ст.)

16 И устрашились эти люди Господа великим страхом, и принесли Господу жертву, и дали обеты.

16. «…и принесли Господу жертву и дали обеты». Предание иудейское говорит, что бывшие на корабле стали потом прозелитами иудейства. В этом нет ничего ничего невероятного. Могущество Иеговы они видели воочию и исповедали его в своей молитве: «Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе» (14 ст.); спасенные Им (а не своими богами) от явной смерти, они чувствовали себя обязанными Ему, поэтому и «дали обеты». Впрочем, текст говорит только о том, что бывших на корабле охватило религиозное воодушевление; это после всего происшедшего не может подлежать сомнению.

 

 

Система Orphus Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter


<<<   СОДЕРЖАНИЕ   >>>